ИСТОРИЯ ВОСЬМАЯ

Сегодня месье Целлариус не в духе. Высокий, худой, за­тянутый в дымчато-серый (самый модный в этом сезоне!) фрак, он расхаживает по просторной танцевальной зале и скрипучим голосом распекает своих учеников:

—  Нет, господа, это никуда не годится! Так не танцуют! Где ваше изящество, легкость, где ваша галльская живость, наконец?

Парижские учителя танцев славятся на всю Европу, а Целлариус среди них самый известный. Только у него мож­но поучиться изысканным красивым манерам, без­упречной осанке и, кроме того, завести полезные знакомства. Зато и приходится выслушивать ехидные замечания маэстро, который не очень-то церемонится со своими богатыми учени­ками.

Дверь приоткрылась. Горничная, презрительно поджав тонкие губы, подала визитную карточку: «Господин Раба из Праги. Учитель танцев».

—  Интересно, чего хочет этот провинциал? Наверное, де­нег или протекции. Просите! — коротко бросил раздраженный маэстро.

Маленький пухлый человечек не вошел — влетел в залу. За одну минуту успел раскланяться, наговорить комплимен­тов, расхвалить Париж и парижанок.

—  О месье, я привез вам  новый танец. Уверен, Вы его полюбите! Танец уже лет пять танцуют у нас в Праге- и  все от него без ума. Мы называем его полькой.

—  Полька? Так это польский танец?

Лицо Раба становится серьезным, даже строгим: